В современной следственной практике по делам, связанным с наркотическими средствами, сохраняется тенденция, вызывающая серьезную обеспокоенность с точки зрения законности и обоснованности привлечения к уголовной ответственности. Речь идет о ситуациях, когда действия лица, у которого обнаружены запрещенные вещества, вместо квалификации по статье 228 Уголовного кодекса РФ (Незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов) изначально вменяются как покушение на сбыт (часть 3 статьи 30 и статья 228.1 УК РФ). Последнее влечет неизмеримо более суровую санкцию, включая длительные сроки лишения свободы.
Ключевым ориентиром в данном вопросе выступает Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами» (с последующими изменениями, актуальными на текущий момент). В пункте 13 данного Постановления четко указано, что умысел на сбыт наркотических средств может быть подтвержден совокупностью конкретных фактических обстоятельств.
К таким обстоятельствам Верховный Суд относит:
- Приобретение, изготовление, переработку наркотических средств лицом, само их не употребляющим.
- Наличие соответствующей договоренности с потребителями или распространителями наркотических средств.
- Разделение наркотического средства на отдельные дозы.
Какие доказательства могут указывать на умысел сбыта (при их наличии и надлежащей проверке)?
Верховный Суд и сложившаяся практика указывают на следующие возможные основания для вывода о наличии умысла на сбыт (помимо прямого признания самим лицом):
Показания свидетелей: Конкретные показания, подтверждающие факты предшествующего сбыта данным лицом, или свидетельствующие о достигнутой договоренности о предстоящем сбыте.
Данные электронных носителей:
- Переписка (сообщения, записи в мессенджерах, соцсетях, электронная почта), из содержания которой прямо или косвенно следует обсуждение условий сбыта, передачи наркотиков, координации действий, связанных с распространением (например, обсуждение цен, мест передачи, «закладок»).
- Фотографии или видеозаписи, недвусмысленно демонстрирующие процесс изготовления, фасовки для сбыта, либо фиксирующие факт создания «закладок» с последующим изъятием наркотиков именно из этих мест по инициативе или при участии лица.
Показания соучастников: Признательные показания или показания, изобличающие других лиц, при условии их полной проверки на достоверность (включая оценку мотивов дачи показаний) и подтверждения совокупностью других доказательств (ст. 317.7 УПК РФ).
Результаты оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ): Данные, полученные в результате прослушивания телефонных переговоров, наблюдения, контроля почтовых отправлений, телекоммуникаций, санкционированных судом и оформленных надлежащим образом (с составлением протоколов и приложением носителей информации), которые объективно подтверждают действия лица, направленные на сбыт.
Какие доказательства не являются достаточными для однозначного вывода об умысле на сбыт?
Практика свидетельствует, что следствие иногда пытается квалифицировать действия как покушение на сбыт, опираясь на доказательства, которые при изолированном рассмотрении не подтверждают преступного умысла на распространение:
- Обнаружение предметов бытового назначения. Весы (которые могут использоваться и для иных целей), зип-пакеты (широко распространенные в быту), ножи или другие предметы со следами наркотиков.
- Фотографии предполагаемых мест «закладок» без контекста. Наличие в телефоне фотографий мест, где, по мнению следствия, могли быть спрятаны наркотики, само по себе, без переписки о сбыте и, главное, без фактического изъятия наркотиков именно из этих мест по «координатам» фотографии, не доказывает причастность лица к сбыту.
- Устные заявления оперативных сотрудников о наличии «оперативной информации» о причастности лица к сбыту. Такие заявления, не подкрепленные результатами конкретных, надлежаще оформленных ОРМ, не являются допустимыми и достоверными доказательствами по делу (ст. 89 УПК РФ).
- Количество изъятого вещества. Хотя значительный размер (крупный или особо крупный) может указывать на цели, отличные от личного потребления, и рассматривается Верховным Судом как одно из обстоятельств, он не является абсолютным и самодостаточным доказательством умысла на сбыт. Известны случаи, когда суды, несмотря на значительное количество изъятого синтетического наркотика, квалифицировали действия как хранение, поскольку совокупность иных доказательств умысла на сбыт отсутствовала.
- Факт непотребления лицом наркотиков. Отсутствие зависимости или фактов употребления, установленное, например, при проведении наркологической экспертизы, может служить косвенным признаком, но не доказывает умысел на сбыт. Человек может хранить наркотики для иных целей (например, «на черный день», для передачи знакомому без цели сбыта как преступления и т.д.), либо вообще не знать о их наличии.
Активная и грамотная защита на стадии предварительного расследования и, особенно, в суде, основанная на тщательном анализе материалов дела, критической оценке доказательств обвинения и ссылках на разъяснения Верховного Суда РФ, способна привести к изменению квалификации в сторону менее тяжкого преступления.
Судебная практика знает немало примеров, когда настойчивая позиция защиты, подкрепленная законом и фактами, способствовала принятию судом решения, соответствующего принципу справедливости.
Также по теме:
